И.В. Еременко

Образ Гете в «Избраннике Земли» К.Д. Бальмонта

Тэффи называла К. Бальмонта «поэтом нашего поколения, нашей эпохи». Он удивлял и восхищал современников своим «перезвоном хрустальных созвучий». Однако он был не только поэтом, но переводчиком и блистательным литературным критиком.

Статью «Избранник Земли» он посвятил памяти И.-В. Гёте. В этой статье он совершенно точно передает показывает свое отношение к писателю: «Приближаясь к Гёте, видишь царственную фигуру, заслоняющую всех других любимых тобой, - чувствуешь цельность, которая поглощает все твое внимание и радует своим духовным спокойствием». Бальмонт сравнивает впечатление от творчества писателя со сконцентрированной бурей, сознающей себя и со всех сторон окруженной громадной сферой безветрия. Он также связывает воедино Гёте и Леонардо да Винчи, считает их полубогами. Гёте, полагал К. Бальмонт, идеально воссоздал дух германского народа, указал на стройное единство мироздания, воссоздал родную старину и начал новое течение в немецкой литературе, полное освободительных стремлений. Он создал настоящий современный роман, основанный на душевно-телесном рассмотрении любви, прежде, чем это сделал Флобер в «Мадам Бовари» и Лев Толстой в «Анне Карениной». А в «Фаусте» вообще написал поэму всего XIX века. У Гёте была разносторонняя и жадная душа, он не только занимался поэзией, но также писал превосходные критические статьи, занимался переводами, был нумизматом и метеорологом, изучал философию и итальянскую живопись: «Все узнать, все понять, все обнять – вот истинный лозунг, достойный Сверхчеловека.»

К. Бальмонт полагал, что Гёте был единственным поэтом, достигшим идеальной красоты цельности: «Стал избранником Земли, который высится над веками как светлый пример совершенства». Бальмонт сравнивает Гете с такими писателями, как Шекспир, Марло, Кальдерон, Сервантес, Байрон, Шелли, которых называл частями, а Гёте – целым: «И потому в будущем, когда люди вполне овладеют землей, этой зеленой планетой, данной нам для блаженства, они будут подобны не Шекспиру и не Шелли, а гармонически-властному Гёте».

В докладе осмысляется своеобразие отношения поэта к Гёте в контексте русской критики Серебряного века.