Коваленко Ю.П.
Концепция «богодьявола» в творчестве актера театра и кино А.А. Трофимова
Александр Алексеевич Трофимов широко известен благодаря несущим в себе исключительный отпечаток притягательной тайны, интригующей недоговоренности киноролям (герцог Ришелье в телефильме «д’Артаньян и три мушкетера» Г. Юнгвальд-Хильевича, капитан Крюк в кинопрочтении «Питера Пэна» популярного творца экранизаций сказочной классики Л. Нечаева, Гоголь в экранизации «Мертвые души» и Вальсингам в телеверсии «Маленьких трагедий» М. Швейцера).
Для театральных зрителей А. Трофимов уже более тридцати лет – «миссионер» великого Театра на Таганке. Каждую из заметных сыгранных им на сцене ролей можно назвать образом-судьбой. А. Трофимовым не просто сыграны, а вписаны в историю русского театра его странные, такие разные, но схожие «нематериальностью» герои. Ему удалось передать метафизическую сущность Иешуа («Мастер и Маргарита», 1977), раскрыть судьбу человечества в поисках истины в роли Фауста старого («Фауст», 2002), обвинить в брутальности и бесчеловечности весь XX век, поставивший под угрозу жизнь на Земле во имя химерических идей – в одном лишь герое Ф. Достоевского, Р. Раскольникове («Преступление и наказание», 1978). Откровенно заангажированы идеей богоискательства его Пимен («Борис Годунов», 1982) и Лука («На дне», 1985).
У А. Трофимова нет амплуа. Тот же факт, что в театре и в кино режиссеры настойчиво предлагают актеру создание образов, олицетворяющих высшие силы (не важно, светлые или темные), свидетельствует об его уникальном творческом и личностном диапазоне. Актер наделен уникальными психофизическими данными: по-скульптурному выразительной лепкой лица, прекрасно поддающейся сценической игре света и тени и практически не нуждающемуся в гриме; утонченными, «нервными» пальцами, «говорящую» красоту которых всегда подчеркивают режиссеры и операторы. Его голос – уникальный инструмент воздействия на публику, - рассуждая о свойствах которого с изумлениям для самих себя входили в противоречие даже такие маститые критики, как Н. Велехова и К. Рудницкий.
Главное своеобразие актера Александра Трофимова – это его открывающаяся в каждой роли тончайшая, сложная и подвижная духовная организация, категорически чуждая всякому бытовизму. Немного известно актеров, которые, подобно галичанину В. Блаватскому были бы способны в очередь играть роли Иисуса и Иуды в модернистских и философских постановках. А. Трофимов, безусловно, из числа именно таких актеров.
Благодаря всем этим качествам, в биографии Александра Трофимова сыгранные им роли образовали целостную систему лейтмотивов. В его творческом наследии есть место герою-богоборцу, божествам Ада и Рая, богоискателям и «сверхчеловеку». И не важно, сыгранный ли это А. Трофимовым в телеэпопее «Завещание Ленина» отец Варлама Шаламова – стойкий в моральных приоритетах русский священник, или – вовсе наоборот – продавший душу Дьяволу изысканный, умный и талантливый худрук театра Фролов (фильм «Посвященный» О. Тепцова, 1988). Всех героев А. Трофимова объединяет именно тема их отношения к Богу.
Не случайно и то, что в творчестве А. Трофимова большое значение играет тема двойников. Таковы, например, его Гоголь Белый и Гоголь Черный («Мертвые души» М. Швейцера), ну а фильм «Странник» (реж. М. Ведышев, 1987) построен на «отражениях» судеб советского историка Алексея Головина и исторического лица, путешественника Беллинсгаузена, двойников, разделенных столетиями (оба – в исполнении А. Трофимова). В этих ролях с наибольшей наглядностью реализовала себя диалектичность главной темы творчества А. Трофимова.