Н.В. Полоусова

Два Ивана Сергеевича: Тургенев в оценке Аксакова

В количественном отношении Аксаков написал о Тургеневе немного, но этот материал показателен для правильного понимания его отношения к великому писателю. Между тем он никогда не становился предметом систематизации и анализа, и наш доклад призван восполнить этот пробел.

В Тургеневе, который был одним из самых убежденных и непримиримых приверженцев враждебного Аксакову западничества, он видел «неправду мыслителя», но «правду художника». Позднее, однако, он существенно сместил акценты, признав, что тенденциозность Тургенева не вредила его творчеству. Обоих писателей сближала непримиримая враждебность к крепостному праву. Именно поэтому лучшим произведением Тургенева Аксаков считал «Записки охотника».

 

Е.В. Пономарева

 

Литературные портреты в дневниковой прозе К.И. Чуковского

 

Поступательное развитие литературы невозможно представить без вполне закономерного обращения писателей на каждом новом витке её расцвета к достижениям своих предшественников. В связи с этим неподдельный интерес для исследователей представляет изучение дневниковой прозы, непосредственно обращенной к образам реальных исторических людей, выступающих здесь в качестве живых объектов изображения. В наше время, когда всё большую ценность приобретают свидетельства современников об эпохе, её выдающихся представителях, одна из первостепенных ролей в описании действительности принадлежит портретам выдающихся мастеров слова, которые содержит в себе дневниковая проза. Изучение писательских дневников может помочь также и в преодолении некоторых препятствий в понимании их художественных произведений, так как дневниковая проза содержит в себе огромное количество не только биографических фактов, но и глубоких мыслей писателей об общественном устройстве мира, о положении дел в стране, о литературных событиях эпохи. Дневник в литературе – значительное художественно-публицистическое явление, он буквально «пестрит» литературными портретами.

Яркий пример тому – дневник Чуковского. Автор неизменно точен в передаче фактов, слов, интонаций. Ему удалось представить читателю точные и выразительные портреты Анненского, Короленко, Немирова-Данченко, Блока, Горького… Образы и судьбы ни в чем не похожих друг на друга писателей вплетаются в его дневнике в общую картину процесса литературного развития того времени. Перед нами из малозаметных штрихов, поданных не столько в самих его записях, сколько между строк, предстают образы талантливых людей, обладающих личным обаянием, «духовной грацией», широтой взглядов и твердостью убеждений. Здесь и подлинный, не иконописный Горький со своими остротами и веселым нравом; и по-детски запальчивый, искренний Ценский; чарующий гармонией, силой и простотой своих изречений Чехов; энергичный, источающий свет Пастернак. Чуковский замечает любую мелочь, несущую печать творческой индивидуальности авторов, описывает и объясняет их чувства, мысли, дает нам возможность соприкоснуться с живым ощущением их внутреннего мира.

 

И.Д. Пройчева

 

Экспрессионизм в драматургии В. Маяковского (на примере пьесы «Владимир Маяковский»)

Литературный процесс ХХ столетия рассматривают как принципиально новую фазу общественно-исторического развития, где переоценка всех ценностей и ниспровержение Бога оставляет человека один на один с хаосом бытия и собственной души. С ним же связывают возникновение нового типа сознания, которое, порожденное дегуманизацией общества, отличается крайним иррационализмом и крайней эмоциональностью. Вначале данное сознание частично воплощается в философии, а впоследствии выражается в поведении человека и в искусстве, которым стал теоретически обоснованный экспрессионизм. В свое время была предпринята попытка исследования лирики раннего Маяковского в аспекте экспрессионизма, которая в целом может быть оценена лишь как постановка проблемы. Однако в этот же период творчество В. Маяковского характеризуется обращением к другому роду литературы – к драме, в результате чего выходит в свет пьеса «Владимир Маяковский» и осуществляется ее постановка в театре. Как лирика, так и драматургия В. Маяковского рассматриваются в контексте идеологии тоталитаризма, когда как новые литературные тенденции, предвосхищающие авангардную эстетику в его творчестве, отодвигаются на второй план. Этим и определяется актуальность выбранной темы. Объект исследования – драматургия В. Маяковского. Предмет исследования – экспрессионизм в драматургии В. Маяковского на материале пьесы «Владимир Маяковский». Цель работы – проанализировать своеобразие эстетического воплощения принципов экспрессионизма, как одного из авангардных течений начала ХХ века, в драматургии В. Маяковского. Эстетика данного течения опирается на философские концепции интуитивизма, иррационализма, антропософии, экзистенциализма и феноменологии. Творчество экспрессионистов характеризуется визуальным характером, глобализацией и универсализацией, персонализацией, что указывает на автобиографизм художественного произведения. Конфликт "отцов и детей", изоляция, одиночество, проблема поиска своего "я", конфликт между энтузиазмом и пассивностью стали наиболее предпочитаемыми темами экспрессионистов.

Модус экспрессионистического героя определяется как экстаз, кризис, надлом (травматологическое сознание). Эсхатологизм художественного мышления в экспрессионизме обуславливает доминирование онтологического в художественном тексте, а также апокалипсические мотивы, что в целом объясняет полюбившийся экспрессионистам культ страдания. Автор в рассматриваемом произведении актуализирует образ Христа как мифологему, отождествляет путь поэта с крестной жертвой Иисуса. В пьесе мы видим конец старого библейского мифа и начало нового – человеческого. Главный герой пьесы «Владимир Маяковский» – это поэт-исповедник, который отражает кризисное мировосприятие начала ХХ века и, как следствие, растерянность человечества перед грядущими преобразованиями в политической и экономической, духовной сфере общества в России. Его саморефлексия конструирует свою аллегорическую и символическую реальность, которая существует вне времени и вне пространства. От пассивного созерцания, от безвольного подчинения потоку впечатлений, от рабского копирования действительности художник слова переходит к творческому воздействию на жизнь. Таким образом, пьеса «Владимир Маяковский» – оригинальное воплощение эстетики экспрессионизма.

 

Е.А. Прокофьева

кандидат филологических наук, доцент

 

Историческая линейность и мифологическая цикличность в драме Л.А.Мея «Псковитянка»

 

Пьеса Л.А.Мея (1822 – 62) «Псковитянка» (1859) занимает особое положение в русской литературе. Это – лучшее драматургическое произведение исторической тематики, написанное между «Борисом Годуновым» А.С.Пушкина (1825) и «Козьмой Захарьичем Мининым, Сухоруком» А.Н.Островского (1861). Большинство литературоведов солидарны во мнении, что «Псковитянка» значительно превосходит сочинения исторической тематики других авторов того же времени. Среди позитивных черт пьесы указывают: коллизию на основе исторического вероятия, в русле сформулированного Л.А.Меем тезиса «могло быть»; трактовку народного творчества в качестве «изустной, переходящей из рода в род летописи»; использование многоаспектной источниковедческой базы – исторических и историографических материалов, содержащих противоречивые концепции, критический подход к ним и обобщение.

Историческая направленность «Псковитянки», использование подлинных происшествий, персоналий, бытовых реалий времени, изображенного в пьесе, не вызывают сомнений. Они детерминируют происходящее, формируют мировидение действующих лиц, служат руслом, в котором развивается сюжет, развязывают, точнее, разрубают конфликтные узлы. Драматург объясняет исторические процессы и конкретные ситуации расстановкой и взаимодействием в них исторических же персонажей, закономерно влияющих на происходящее и подвергающихся влиянию обстоятельств. В тоже время литературоведы акцентируют внимание на «просчетах», «недоработках», «субъективизме» Л.А.Мея. Они отразились в «произвольном обращении с историей» (Л.С.Литвиненко), «морально-психологическом истолковании поступков Грозного» (М.М.Уманская), «отказе от большой общественной коллизии как основы драмы, подмене ее вымышленной семейной коллизией» (А.Л. Штейн), слабом показе «сил исторически противостоящих деятельности царя», «конкретных целей и условий борьбы, которую он вел» (Л.М.Лотман). Подобный взгляд ориентирован на историческое – узкое, в данном случае, – «линейное» прочтение произведения без учета иных его семантических уровней. Один из них организован временно́й составляющей «Псковитянки», содержащей элемент цикличности, замкнутости отдельных участков и повтора или аналогичности сюжетных (фабульных) ситуаций. Приключения драмы Л.А. Мея выстраиваются в своеобразную «хронологическую серию». Этот мифопоэтический концепт, располагающий средневековых героев в архетипический среде, делает закономерными композицию пьесы и ее семейную коллизию, объясняет особенности исторического мышления драматурга, который через частный бытовой конфликт осмысляет причинно-следственные связи функционирования средневекового социума.